Невыгодная мебель. Ставропольские фабрики увязли в рецессии

Обороты рынка

В нише производства мебели в России работают около 5 тысяч предприятий, по информации издания «Бизнес-Вектор». Годовой оборот рынка около 370 миллиардов рублей, примерно на 60% он обеспечен российскими производителями. Львиную долю оборота делят между собой 500 относительно крупных предприятий, основная же часть рынка — сравнительно небольшие производители.

На Ставрополье рынок значительно скромнее. В крае, по данным СПАРК-Интерфакс, всего около 130 мебельных фабрик. Их суммарный годовой оборот превышает 3 миллиарда рублей (отчеты почти половины мебельных фабрик Ставрополья не опубликованы в открытых источниках). Чистая прибыль оказалась в 40 раз меньше — по итогам 2016 год предприятия отчитались о заработке в 75 миллионов рублей.

«Сегодня задача стоит максимум: все то, из чего делается мебель, должно производиться в России. И нужно осваивать зарубежные рынки, что в общем-то неплохо уже сегодня делается», — объясняет президент Торгово-Промышленной палаты России Сергей Катырин.

Падение спроса

Опрошенные NewsTracker ставропольские предприятия отмечают заметное падение спроса. Свои проблемы они связывают с общим состоянием экономики страны, которое ухудшилось за последние 10 лет.

Затяжной кризис 2008 года так и не удалось преодолеть, считает заместитель директора предприятия «Крос ’С» Николай Огурцов. Если в начале нулевых на его фабрике работали около сотни человек, то сейчас из-за вынужденной оптимизации осталось всего 20 сотрудников.

Кризис, по наблюдениям Огурцова, вызвал сокращение покупательной способности на всех этапах экономической цепочки. Заказчикам сокращают бюджеты, и они вынуждены откладывать новые закупки. Производители меньше зарабатывают и перестают закупать материалы и комплектующие впрок. Поставщикам сырья, теряющим заказы от фабрик, приходится повышать цены.

Другая проблема — специфика работы с государственными заказчиками. Оборот «Крос ‘С» на 80% обеспечен госзаказами. С чиновниками, по словам Огурцова, сложно работать, потому что они заказывают в последние месяцы года — остальное время предприятие почти не работает.

«Наши постоянные клиенты раньше старались обновлять мебель раз в два года. Была тенденция открытия офисов, новых магазинов — бизнес расширялся и люди заказывали. Сейчас, наоборот, идет схлопывание — многие наши заказчики сокращают численность, закрывают офисы, соответственно, это на нас сказывается», — объясняет Огурцов.

Нет надежд

В таком положении надежды на развитие отрасли не остается, по крайней мере в обозримом будущем.

Чтобы обновить производственные линии на «Крос ‘С», нужно вложить порядка 10 миллионов рублей, по подсчетам Огурцова. Еще до 2014 года такие вложения могли бы окупиться за 3 года. При нынешней рентабельности вернуть инвестиции можно только лет за 20, расходуя на это всю прибыль.

Конкурентная борьба тоже усилилась, отмечает гендиректор ПАО «Бештау» Андрей Киселев. Новые игроки, по его словам, появились на этом рынке в период с 2013 по 2015 год — на волне общего подъема экономики.

«Многим это позволило вложиться в производство, и конкуренция стала жестче. Предприятий в нашей отрасли стало гораздо больше, а емкость рынка при этом мало меняется», — считает Киселев.

Растущая конкуренция могла бы развивать отрасль, если бы не демпинг. В сфере госзаказа, по словам Огурцова, демпингующие компании стали появляться все чаще.

«Если максимальное падение (стоимости) на аукционах было 10%, сейчас есть такие аукционы, где в половину падает. Когда я смотрю контракты, я вижу, что падают до такой цены, что остается только на оплату материалов и зарплаты, а бывает, что и ниже себестоимости», — отметил Огурцов.

Призрачные справки

Не обошла мебельную отрасль и политика импортозамещения. С декабря прошлого года госучреждениям запретили покупать импортную мебель.

По мнению производителей, чиновники, по крайней мере на Ставрополье, и раньше не гнались за импортной роскошью. Однако появилась новая бюрократическая проблема — чтобы не нарушать запрет, госзаказчик теперь требует от потенциальных подрядчиков справку о происхождении товара.

«Российского производства должно быть абсолютно все — от сырья до комплектующих… Где брать эти справки, никто не знает», — удивляется Огурцов.

Без справки о месте происхождения товара, по словам собеседника, участвовать в госзаказах невозможно — заказчики отклоняют заявки. Однако найти инстанцию, которая могла бы выдавать такие бумаги бизнесмену пока не удалось.